В России на деньги государства построен крупный завод электроники

«Русская телефонная компания» («Рустелеком») запустила в Санкт-Петербурге новый завод по производству электронных компонентов. Завод площадью 4 тыс. кв. м расположен в промзоне Обухово. На заводе находятся две современные высокоскоростные линии поверхностного монтажа, а также переехавшие из соседнего здания две действующие линии.

За счет нового оборудования общая производительность выросла в три раза. Ежегодно предприятие будет производить до 500 тыс. вычислительных модулей, до 5 млн контроллеров «умных» счетчиков или до 10 млн модулей памяти в год.

Общие инвестиции в строительства завода составили 600 млн руб. Из этой суммы 270 млн руб. было предоставлено в виде льготного займа от государственного «Фонда развития промышленности» (ФРП, входит в группу «ВЭБ.РФ») по программе «Комплектующие изделия».

Газовые закрома мегаполиса

Трудно сказать, в чью светлую голову пришла мысль держать часть добытого «про запас» газа в созданных самой природой резервуарах — прямо в недрах Земли. Воплотить эту идею оказалось непросто. В Советском Союзе такие работы начались в середине пятидесятых годов прошлого века под Ленинградом. А в 1963 г. недалеко от Гатчины вступило в строй единственное в мире газохранилище, созданное в пологозалегающих водоносных пластах, — ныне Ленинградское управление подземного хранения газа (ПХГ). Подразделения компании, куда оно входит, — ООО «Газпром ПХГ», работают сегодня в 19 регионах страны.

Важнейшие узлы системы газохранения под Гатчиной пошагово модернизируются. ФОТО предоставлено Ленинградским управлением ПХГ

На всякий пожарный.

Несколько непримечательных корпусов, «спины» выходящих из-под земли труб да невысокие металлические сооружения. Вот и все, что можно увидеть, оказавшись на этом укрытом от чужих глаз объекте, который находится у деревни Лядово прямо за Гатчиной.

Непосвященному человеку догадаться по виду о назначении подобных конструкций едва ли возможно, да и основная часть инженерно-геологического «айсберга» тут, конечно, не видна. Это интригует, если представить себе, что природный газ хранится не в могучих стальных емкостях, как нефтепродукты, а под ногами, на глубине 400 с лишним метров. И когда нужно, идет в дело: поступает в Петербург, районы Ленобласти и даже на экспорт.

Для чего вообще «закапывать» газ туда, откуда его добыли? «Дело в том, что котельные и теплоцентрали загружены неравномерно: в теплое время года потребность в «голубом топливе» падает, а с наступлением отопительного сезона ощутимо растет», — пояснил начальник Ленинградского ПХГ Владимир Закоптелов.

Чтобы регулировать нагрузку на трубопроводы с учетом сезонного фактора, а заодно держать резервный запас топлива на всякий пожарный, как говорится, случай, и понадобились газовые подземные «карманы». На Северо-Западе есть три подобных объекта: под Гатчиной (самое первое), Великим Новгородом (наиболее крупное) и Калининградом (самое молодое).

Упрямая геология

В чем же необычность гатчинской «подземки», как называют порой такие предприятия газовики? Геологические структуры, используемые там для хранения метана, больше нигде в мире в этой роли не задействованы. Когда-то считалось, что они в принципе не годятся для решения такого рода задач. Но советские ученые, которые были пионерами в этом направлении, доказали обратное.

Правда, гидрогеологические исследования поначалу не увенчались успехом. Они проводились в 1955 — 1957 гг. недалеко от Ленинграда — крупный промышленный центр, удаленный от районов добычи сырья, уже тогда нуждался в газохранилище. А научное сопровождение обеспечивали представители Всесоюзного научно-исследовательского института природных газов (ВНИИГАЗ) и Всесоюзного нефтяного геологоразведочного института (ВНИГРИ). В этих работах участвовали ленинградские проектировщики, трубопроводчики и геофизики.

Изучив пробуренные скважины, эксперты пришли к выводу, что геология скажет «нет» сооружению требуемого объекта. Для хранения газа использовали структуры с купольной ловушкой определенных размеров и амплитуд — подобные тем, в которых газ под землей образуется. Большинство «подземок» в России как раз устраивают в истощенных газовых месторождениях. А их-то обнаружить в наших местах и не удалось.

Но. тут снова придется вспомнить о роли личности в истории. Исаак Чарный, крупнейший специалист в области подземной гидродинамики, доказал, что для газохранения годится и эта территория. Ученого поддержал не менее знаменитый Алексей Кортунов, возглавлявший тогда в ранге министра Главное управление газовой промышленности при Совмине (Главгаз СССР) и продвигавший идею создания единой системы газоснабжения страны.

Гдовская тарелка

Пласты песчаника гдовского горизонта (древний водоносный слой) на Гатчинской площади идут волнами, перемежаясь с непроницаемыми глинистыми покрышками мощностью несколько метров. И в этом слоеном пироге, насыщенном подземными водами, встречаются участки, напоминающие по очертаниям перевернутую тарелку.

В пологозалегающие пласты и предложили «помещать» для хранения газ. Убедиться в их пригодности помогли эксперименты — под землю закачивали миллионы кубов воздуха. Руководитель Главгаза был так убежден в жизнеспособности идеи, что распорядился начать строить нитку к будущему объекту от магистральной трубы, не дожидаясь, пока недра до конца «проэкзаменуют».

Сохранились воспоминания Сергея Маркина, бывшего руководителя Ленинградского ПХГ. «Трудные бытовые условия не пугали, — писал он, — хотя жить приходилось всем вместе в двух маленьких комнатках деревянной конторы, находившейся рядом с компрессорной станцией и скважинами, чтобы всегда быть в курсе дел. »

Лучшие в «Газпроме»

Двигаясь методом проб и ошибок, специалисты подготовили проект Гатчинского ПХГ — его начали строить в 1961 г. А через год развернулось сооружение второго под Ленинградом хранилища газа — Колпинского. Оно не сохранилось: в 1988 г. «наверху» поспешили его закрыть, ликвидационные работы растянулись почти на десять лет.

На базе этих объединившихся предприятий позже была создана Ленинградская станция ПХГ, считавшаяся одной из лучших в «Газпроме» по организации труда и уровню автоматизации. Достаточно сказать, что все ее оборудование обслуживали в смену пять человек: диспетчер, машинист, оператор сборного пункта, водитель дежурного автомобиля и вахтер.

Даже в сложные 1990-е, когда финансирование ремонтно-восстановительных работ сведено было к минимуму, предприятие держалось на плаву. Может, потому, что его персонал «подпитывался» за счет живущих в соседних деревнях и Гатчине специалистов (хотя есть среди них и петербуржцы), относившихся к работе по-особому, как к «домашнему» кровному делу. Немудрено, что за полвека с лишним там сформировалось несколько рабочих династий.

Между тем одно из самых старых в России газохранилищ солидный свой возраст не ощущает и благодаря двум программам модернизации и импортозамещения постоянно обновляет оборудование. В его хозяйство входят сегодня семь мощных компрессоров, установка подготовки газа, химическая лаборатория, «внутренняя» газопроводная сеть протяженностью около 70 км плюс система эксплуатационных, водонагнетательных и наблюдательных скважин. В работе объекта соблюдается математически точно просчитанная цикличность.

Углеводород на цепи

В гатчинские недра метан поступает через скважины из трубы, проходящей через ПХГ и соединяющей полукольцом газопроводные линии, одна из которых «устремлена» в сторону Петербурга. Закачка идет с мая по октябрь, но не равномерно, а по графику, который геологи составляют по рекомендации ученых и проектировщиков.

Летом наступает перерыв — самое жаркое для газовиков время, когда нужно провести диагностику оборудования, что-то отремонтировать и поменять. Затем вновь закачиваются углеводороды. Но не по всей многокилометровой площади горного отвода, а только в нужные пологие участки (геологи выявляют эти секторы), где газ не «разбежится» по сторонам, а гарантированно будет сохранен.

В холодное время года он выходит, как джинн из сосуда, отдельными порциями, возвращаясь через скважины в ту же трубу. Его словно поршнем выталкивает содержимое этих кладовых (так называемый буферный газ, «живущий» там постоянно). Извлекаемые при этом подземные воды отделяют и закачивают обратно в пласты, предварительно взяв пробы на анализ (до 40 тыс. кубов за сезон), а сам газ сушат и доводят до товарной кондиции.

Вот и вся технология, где во главе угла — надежность и экологическая безопасность. Объект первого класса опасности находится под непрерывным «прицелом» госорганов (Ростехнадзор, Росприроднадзор, экологическая прокуратура, комитет по природопользованию правительства Ленобласти и др.).

Чтобы вести мониторинг «подземной» системы, построены наблюдательные скважины, а за работой оборудования следит не только дежурный диспетчер. Все технологические процессы могут проконтролировать его московские коллеги: «картинка» в режиме реального времени поступает в центральную диспетчерскую. В Москву.